Слова: Евгений КУРСКОВ.
ВЕХИ.
Эмбиент с родительской кассеты:
Брайан Ино.
Знаете, это ведь все уже потом придумали, что если всё тихо и на фоне звуки – то это будет называться эмбиент. А потом ещё придумали что эмбиент – это всё, что «ууууыыщщщщ»…
Я деления на стили, жанры и прочее заранее не люблю, и когда начинаю об этом говорить вслух, у меня не остаётся варианта, кроме как вначале гнобить, а потом смеяться над этими названиями, даже понимая, что я не прав. А, скорее, понимая, что ещё чуть-чуть, и я начну нести околесицу. Когда я в нормальном настроении – уйду от темы, но если вдруг я неадекватен – всю правду-матку вам расскажу про всё, что знаю и думаю.
Брайан Ино – вроде как создатель эмбиента, в том смысле, что именно ему удалось взять и включить что-то там наоборот, а что-то вообще не включить, и кто-то решил, что это, дескать, должно называться ambient.
В любом случае, я более чем уверен: он об этом не думал, просто делом занимался, эксперименты проводил, а потом уже как-то разумно получилось, что понятие эмбиента ушло далеко-далеко. Сейчас эмбиент, вероятно, это всё, где отзвук ревера больше 10 секунд, но не суть (это я шучу так, мне лучше об этом вообще не говорить адекватно).
Brian Eno для меня – самая прослушиваемая кассета с 6-8-летнего возраста. Я слушал её, слушал, и мне нравилось-нравилось – я знал все песни ещё на английском наизусть. Потом, конечно, я из ребенка превратился в глупого подростка-хулигана, которому было много дел до других вещей, но никак не до Брайана Ино; но я уже тогда понял, что всё у меня будет непросто. И тот самый подросток-хулиган возобновил всё это дело с нуля через несколько лет, а ещё позже, логичным образом, подросток-хулиган стал взрослеть и возвращаться туда, откуда он пришёл, узнавая вдруг в мелодиях своих новых товарищей-музыкантов мелодии с родительских кассет, а потом это стало ясно как день.
Я вдруг внезапно понял, что знаю наизусть всю дискографию The Doors, почти всю Brian Eno, и всяких соседних товарищей; да и вообще музыка того времени мне, оказывается, более чем знакома. Время временем – нельзя сидеть на одном месте. Всю историю современной поп-рок-хыбр-музыки от 60-х до 80-х я освоил быстренько, и тогда же плавно и медленно я втекал в течение, где и сам сейчас нахожусь – осталось придумать ему умное название.
Ещё когда-то, когда я был так же молод, и ещё было интересно не спать по ночам – случился ночной спор с одним человеком (теперь уже оставившим от себя одни только воспоминания), о том, что Brian Eno сделал огромную опечатку в названии альбома, и он должен бы называться «Before and After Science Silence». Пафосно, но идеально в плане того, что позже стало называться этим самым «эмбиентом». Однако на самом деле опечатка была тогда у нас в голове. Тот чувак ушёл в какую-то коммуну, а альбом всё же называется «До и после науки» (Before and After Science), что, впрочем, отнюдь не хуже.
Альбом всегда стоял для меня особняком – странного вида красота, смешанная то с весельем, то с внезапным спокойствием. Слушая его практически всю свою жизнь, вдруг понимаю, что знаю каждую фразу – хотя и не учил её никогда.
Как человек, который очень не любит описывать абстрактные понятия словами, хотя и приходится, я рекомендую этот альбом, просто как альбом моего детства – любому человеку. Он замечателен, а к концу становится как течение реки – там просто ощущаешь некое ленивое созерцание. Вот коряга по реке проплывет, а вот – целый дом. Вторая половина альбома – лучший учитель спокойствия. Я слушаю это каждый раз, когда мне это действительно нужно.
ВЕХИ: Brian ENO «Before and After Science» (Polydor, 1977)
ВЕХИ.
Эмбиент с родительской кассеты:
Брайан Ино.
Знаете, это ведь все уже потом придумали, что если всё тихо и на фоне звуки – то это будет называться эмбиент. А потом ещё придумали что эмбиент – это всё, что «ууууыыщщщщ»…
Я деления на стили, жанры и прочее заранее не люблю, и когда начинаю об этом говорить вслух, у меня не остаётся варианта, кроме как вначале гнобить, а потом смеяться над этими названиями, даже понимая, что я не прав. А, скорее, понимая, что ещё чуть-чуть, и я начну нести околесицу. Когда я в нормальном настроении – уйду от темы, но если вдруг я неадекватен – всю правду-матку вам расскажу про всё, что знаю и думаю.
Брайан Ино – вроде как создатель эмбиента, в том смысле, что именно ему удалось взять и включить что-то там наоборот, а что-то вообще не включить, и кто-то решил, что это, дескать, должно называться ambient.
В любом случае, я более чем уверен: он об этом не думал, просто делом занимался, эксперименты проводил, а потом уже как-то разумно получилось, что понятие эмбиента ушло далеко-далеко. Сейчас эмбиент, вероятно, это всё, где отзвук ревера больше 10 секунд, но не суть (это я шучу так, мне лучше об этом вообще не говорить адекватно).
Brian Eno для меня – самая прослушиваемая кассета с 6-8-летнего возраста. Я слушал её, слушал, и мне нравилось-нравилось – я знал все песни ещё на английском наизусть. Потом, конечно, я из ребенка превратился в глупого подростка-хулигана, которому было много дел до других вещей, но никак не до Брайана Ино; но я уже тогда понял, что всё у меня будет непросто. И тот самый подросток-хулиган возобновил всё это дело с нуля через несколько лет, а ещё позже, логичным образом, подросток-хулиган стал взрослеть и возвращаться туда, откуда он пришёл, узнавая вдруг в мелодиях своих новых товарищей-музыкантов мелодии с родительских кассет, а потом это стало ясно как день.
Я вдруг внезапно понял, что знаю наизусть всю дискографию The Doors, почти всю Brian Eno, и всяких соседних товарищей; да и вообще музыка того времени мне, оказывается, более чем знакома. Время временем – нельзя сидеть на одном месте. Всю историю современной поп-рок-хыбр-музыки от 60-х до 80-х я освоил быстренько, и тогда же плавно и медленно я втекал в течение, где и сам сейчас нахожусь – осталось придумать ему умное название.
Ещё когда-то, когда я был так же молод, и ещё было интересно не спать по ночам – случился ночной спор с одним человеком (теперь уже оставившим от себя одни только воспоминания), о том, что Brian Eno сделал огромную опечатку в названии альбома, и он должен бы называться «Before and After Science Silence». Пафосно, но идеально в плане того, что позже стало называться этим самым «эмбиентом». Однако на самом деле опечатка была тогда у нас в голове. Тот чувак ушёл в какую-то коммуну, а альбом всё же называется «До и после науки» (Before and After Science), что, впрочем, отнюдь не хуже.
Альбом всегда стоял для меня особняком – странного вида красота, смешанная то с весельем, то с внезапным спокойствием. Слушая его практически всю свою жизнь, вдруг понимаю, что знаю каждую фразу – хотя и не учил её никогда.
Как человек, который очень не любит описывать абстрактные понятия словами, хотя и приходится, я рекомендую этот альбом, просто как альбом моего детства – любому человеку. Он замечателен, а к концу становится как течение реки – там просто ощущаешь некое ленивое созерцание. Вот коряга по реке проплывет, а вот – целый дом. Вторая половина альбома – лучший учитель спокойствия. Я слушаю это каждый раз, когда мне это действительно нужно.
Tweet