13 февраля 2021-го на сцене Центра Культуры ТГУ прошёл творческий вечер к 70-летию
Петра МАМОНОВА.
Побывали на нём и наши корреспонденты.
Фото: Таисия ЩЕЛКАНОВА.
Слова: Александр АРЛЯПОВ.
(ПР)ОСВЕТЛЁННЫЙ МУ, или Пётр МАМОНОВ в ЦК ТГУ
70 лет артисту, прошедшему длинный путь от героя московского музыкального андеграунда 1980-х до православного полу-отшельника и востребованного характерного киноактёра в нынешнем веке, исполнится 14 апреля.
Но творческие встречи, приуроченные к грядущему юбилею, прошли в Новосибирске и Томске уже в феврале. Аншлаг на них (даже в условиях разрешённого в рамках пандемических ограничений количества в 80% зала в Нске и 50% — у нас) имел место быть абсолютный. Концертный зал Центра культуры ТГУ был заполнен весьма прилично даже по меркам до-карантинных времён.
В отличие от первого визита Мамонова в Томск четыре с лишним года назад (вместе с новым концертным составом под названием «Совершенно новые Звуки Му»), на сей раз он приехал один. Да и концертом в чистом виде назвать мероприятие было нельзя — точнее, концертом была лишь его первая часть, после которой сразу же, без антракта, началась вторая, состоявшая из чтения поэтических и прозаических текстов и ответов на записки из зала.
Что до музыкальной части, то здесь Пётр Николаевич, конечно, был как всегда неподражаем и гипнотичен; вполне органичен как в брутально-гитарной ипостаси (дав такой бешеный замес в духе «Нил Янг встречает Тома Уэйтса»), так и в электронном изводе (под минус в своём любимом «нинзятюновском» духе). Отдельный респект артисту — за то что, в отличие от предыдущего визита, не игнорировал свою же классику полностью и бесповоротно, а начал действо со знаменитых «Серого голубя» и «Тёмного Му».
Проблема с музыкальной частью была лишь одна — её было мало. Лично мне не хватило. По личным ощущением (по часам не засекал) продлилась она менее часа — при общем хронометраже действа в два с лишним часа. Так или иначе, к Мамонову-музыканту вопросов никаких нет, есть лишь некоторые размышления, о которых чуть ниже.
А сначала несколько слов о второй части творческого вечера — литературно-записочной. Вот она впечатлила, признаться, куда меньше. Дело тут, видимо, не только и не столько в резкой смене формата. С одной стороны, есть некий фактор «завышенных ожиданий» — это скорее про поэзию Петра Мамонова, ту, что он читал с листа. Лаконичные пейзажные зарисовки деревенской жизни, мимолётно схваченные обрывки мыслей и прочий созерцательный минимализм — то ли на контрасте с его же песнями, то ли ещё по какой причине — оставили странное послевкусие. С другой стороны, усугубили его пространные рассуждения артиста при ответах на целый ворох записок от собравшейся аудитории.
Причём неловко становилось временами как-то сразу за всех — и за вопрошающих, и за отвечающего. Вопросы сыпались обо всём на свете, от «примете ли участие в акции с фонариками?» (серьёзно, ребята?) до массы просьб дать жизненные советы по всем на свете философским вопросам бытия (ох). Ответы не то чтобы сильно поражали разнообразием, и все примерно сводились к одинаковым постулатам о боге и т.д. Спустя некоторое время всё это начало утомлять, хотя из исследовательского интереса мы всё равно досидели до конца.
И вот какие соображения хочется высказать в заключение этого репортажа.
Есть мнение, что наклеенный некогда на Мамонова с лёгкой руки Артемия Троицкого броский ярлык «русская народная галлюцинация» спустя три десятилетия претерпел метаморфозу, мигрировав в область хонтологии.
Впрочем, если считать, что галлюцинации и призраки — явления одной природы, то ничего удивительного тут, вероятно, и нет.
Тёмный Му просветлел — и немного расфокусировался, как призрак.
Пётр Мамонов в Центре Культуры ТГУ
Петра МАМОНОВА.
Побывали на нём и наши корреспонденты.
Фото: Таисия ЩЕЛКАНОВА.
Слова: Александр АРЛЯПОВ.
(ПР)ОСВЕТЛЁННЫЙ МУ, или Пётр МАМОНОВ в ЦК ТГУ
70 лет артисту, прошедшему длинный путь от героя московского музыкального андеграунда 1980-х до православного полу-отшельника и востребованного характерного киноактёра в нынешнем веке, исполнится 14 апреля.
Но творческие встречи, приуроченные к грядущему юбилею, прошли в Новосибирске и Томске уже в феврале. Аншлаг на них (даже в условиях разрешённого в рамках пандемических ограничений количества в 80% зала в Нске и 50% — у нас) имел место быть абсолютный. Концертный зал Центра культуры ТГУ был заполнен весьма прилично даже по меркам до-карантинных времён.
В отличие от первого визита Мамонова в Томск четыре с лишним года назад (вместе с новым концертным составом под названием «Совершенно новые Звуки Му»), на сей раз он приехал один. Да и концертом в чистом виде назвать мероприятие было нельзя — точнее, концертом была лишь его первая часть, после которой сразу же, без антракта, началась вторая, состоявшая из чтения поэтических и прозаических текстов и ответов на записки из зала.
Что до музыкальной части, то здесь Пётр Николаевич, конечно, был как всегда неподражаем и гипнотичен; вполне органичен как в брутально-гитарной ипостаси (дав такой бешеный замес в духе «Нил Янг встречает Тома Уэйтса»), так и в электронном изводе (под минус в своём любимом «нинзятюновском» духе). Отдельный респект артисту — за то что, в отличие от предыдущего визита, не игнорировал свою же классику полностью и бесповоротно, а начал действо со знаменитых «Серого голубя» и «Тёмного Му».
Проблема с музыкальной частью была лишь одна — её было мало. Лично мне не хватило. По личным ощущением (по часам не засекал) продлилась она менее часа — при общем хронометраже действа в два с лишним часа. Так или иначе, к Мамонову-музыканту вопросов никаких нет, есть лишь некоторые размышления, о которых чуть ниже.
А сначала несколько слов о второй части творческого вечера — литературно-записочной. Вот она впечатлила, признаться, куда меньше. Дело тут, видимо, не только и не столько в резкой смене формата. С одной стороны, есть некий фактор «завышенных ожиданий» — это скорее про поэзию Петра Мамонова, ту, что он читал с листа. Лаконичные пейзажные зарисовки деревенской жизни, мимолётно схваченные обрывки мыслей и прочий созерцательный минимализм — то ли на контрасте с его же песнями, то ли ещё по какой причине — оставили странное послевкусие. С другой стороны, усугубили его пространные рассуждения артиста при ответах на целый ворох записок от собравшейся аудитории.
Причём неловко становилось временами как-то сразу за всех — и за вопрошающих, и за отвечающего. Вопросы сыпались обо всём на свете, от «примете ли участие в акции с фонариками?» (серьёзно, ребята?) до массы просьб дать жизненные советы по всем на свете философским вопросам бытия (ох). Ответы не то чтобы сильно поражали разнообразием, и все примерно сводились к одинаковым постулатам о боге и т.д. Спустя некоторое время всё это начало утомлять, хотя из исследовательского интереса мы всё равно досидели до конца.
И вот какие соображения хочется высказать в заключение этого репортажа.
Есть мнение, что наклеенный некогда на Мамонова с лёгкой руки Артемия Троицкого броский ярлык «русская народная галлюцинация» спустя три десятилетия претерпел метаморфозу, мигрировав в область хонтологии.
Впрочем, если считать, что галлюцинации и призраки — явления одной природы, то ничего удивительного тут, вероятно, и нет.
Тёмный Му просветлел — и немного расфокусировался, как призрак.
Tweet